– Гоша, я сегодня задержусь – у меня тут проблемы с бухгалтерией. Лилю из садика мама заберет, она у них на выходные останется, а ты, пожалуйста, когда с работы поедешь, купи продукты – я тебе список скину.
– Эля, понимаешь, так получилось – у меня денег нет, – ответил муж.
– Ты только на той неделе зарплату получил. Куда дел? – спросила жена.
– Я тебе потом объясню, так вышло.
Эле было некогда разбираться с мужем, она перевела ему пять тысяч и погрузилась в работу. Но «завязала узелок» на память, чтобы не забыть и обсудить с мужем финансовый вопрос.
У Элины был свой бизнес. Она еще до замужества открыла магазин-склад оптово-розничной торговли. Теперь их было два в разных районах города. Сейчас ей было уже тридцать пять, она была замужем за Георгием, и у них была четырехлетняя дочь Лиля.
Для Гоши это был второй брак. Первая жена ушла от него через два года после свадьбы, встретив свою школьную любовь. С тех пор Гоша был воскресным папой и платил алименты на сына Арсения, которому сейчас было уже восемь лет.
Работал Гоша обычным менеджером, получал гораздо меньше Эли, но она ни разу за пять лет его в этом не упрекнула и никогда не контролировала его расходы.
А сегодня Эля впервые задумалась, на что муж тратит свою зарплату. Они жили в ее квартире, коммунальные платежи как списывались автоматически с ее карты, так и продолжают списываться. Когда они ездят за продуктами, то расплачивается, как правило, она. Детский сад и бассейн для дочки – тоже на ней. Не говоря уже о том, что она тратит на себя. У нее, по сути, даже не было декретного отпуска – бизнес без присмотра не бросишь. Кстати, няню для Лили оплачивала тоже она.
Получается, что муж иногда покупает продукты – не чаще одного-двух раз в месяц, оплачивает свой гардероб и, конечно, платит алименты.
Вечером, когда муж уже спал, она взяла его телефон – пароля у него не было – и просмотрела смс-сообщения из банка за последние два месяца.
Теперь ей стало многое понятно. Большую часть своей зарплаты Гоша кому-то переводил. Теперь у нее есть повод для разговора с мужем.
Эля начала разговор после завтрака.
– Гоша, я вчера заглянула в твой телефон, и увидела, что ты регулярно переводишь кому-то крупные суммы. Меня интересует, кому, – спросила Эля.
– Я должен отчитываться о своих тратах? Вроде мы об этом с тобой не договаривались. Ты тоже будешь мне сообщать, сколько потратила в СПА-центре?
– Если надо будет, отчитаюсь, даже чеки принесу, – сказала жена. – Я жду ответа.
– Это мои деньги, в конце концов. Я их заработал, я их и потратил, – ответил Гоша.
– Нет, это не твои деньги, а наши. У нас с тобой общий бюджет. Поэтому я хочу знать, куда из него утекли деньги.
– Хорошо. В прошлом месяце мама попросила у меня добавить на ремонт кухни.
– А почему ты со мной не посоветовался? – поинтересовалась Эля.
– Ты бы отказала.
– Наверняка отказала бы. Твои родители работают. Кроме того, они оба получают пенсию и сдают однокомнатную квартиру. Живут вдвоем. И ты хочешь сказать, что у них нет денег на ремонт кухни? Сомневаюсь. А кому ты перевел семьдесят тысяч две недели назад?
– Понимаешь, Арсений много болел прошлой зимой, и врачи порекомендовали отвезти его к морю. Рита попросила, и я добавил им на путевку, – объяснил Гоша.
– И куда же они направились? – поинтересовалась Эля. – Хотя подожди!
Она взяла телефон, нашла страничку Маргариты в соцсети и показала мужу:
– Смотри, какие классные фотки! Доминикана! А какой мачо рядом! Точно местный чемпион по бодибилдингу. А для ребенка, между прочим, были бы полезней Евпатория или Анапа, – съязвила Эля. – Почему я должна оплачивать красивую жизнь Маргариты?
– Ты ничего не оплачиваешь, деньги ей дал я, – раздраженно заявил муж.
– В прошлом месяце ты вложил в семейный бюджет двадцать тысяч, в этом – всего пять. Объясни мне, пожалуйста, может ли взрослый мужчина с хорошим аппетитом прожить на пять тысяч в месяц? Это я еще не считаю все остальные расходы. Ты даже на бензин вчера брал у меня.
– Хорошо, я впредь буду с тобой советоваться, – сказал Гоша.
– Нет, мы сделаем по-другому. Чтобы ты примерно представлял, какой суммой можешь распоряжаться полностью по своему усмотрению, ты четверть своей зарплаты будешь сразу переводить мне – это деньги на дочь. Справедливо: Арсению – двадцать пять процентов и Лиле столько же. Дальше каждый из нас переведет на карту определенную сумму на продукты, коммунальные платежи и хозяйственные нужды. Все расчеты я тебе предоставлю. А что останется – вот это твое. Заправляешь машину, платишь штрафы теперь тоже сам. Покупаешь себе ботинки и прочее. Все, что останется, можешь переводить кому хочешь – слова не скажу.
– Я согласен, мне так даже выгоднее, теперь ты свои походы в косметические салоны тоже будешь оплачивать сама, – согласился Гоша.
«Можно подумать, что когда-то это было по-другому», – подумала Эля, но вслух ничего не сказала.
Через два месяца у Натальи Алексеевны – ее свекрови –был день рождения. Элина не очень любила семейные посиделки, но тут деваться было некуда.
Когда они пришли туда, ее удивило присутствие в квартире Арсения. Все гости были без детей, Лилю она тоже оставила у своих родителей.
Мальчик бегал вокруг стола и хвастался новым телефоном:
– Вот, бабушка подарила, какой крутой!
Телефон был действительно крутой. Эля знала эту марку – недавно девушка из бухгалтерии показывала точно такой же.
– Очень понравился. В кредит взяла – сто двадцать тысяч, – рассказывала она коллегам.
Эля решила спросить свекровь:
– Дорогая игрушка. В кредит брали?
– Еще чего, у меня, к счастью, хватает денег на подарки внуку, – ответила та.
– А внучке? – не могла удержаться от вопроса Эля.
Действительно, Лилю эта бабушка подарками не баловала.
– Мама, а почему Арсений у тебя? – спросил Гоша.
– Рита забегала, ей куда-то по делам надо было сбегать, вот и оставила Сеню.
Рита пришла за сыном часа через три. Принесла бывшей свекрови шикарный букет. Та засуетилась, стала приглашать ее за стол, но Рита одела сына и ушла.
Но на сегодня это были еще не все открытия. Эля уронила вилку и пошла на кухню, чтобы вымыть ее или заменить. И случайно услышала, как свекровь уговаривает Гошу:
– Ну зачем тебе эта Эля! Фря такая, на ср@ной козе не подъедешь! Она мне и раньше не нравилась, а теперь, когда она тебя с деньгами так зажала, и вовсе ее видеть не хочу. А Рита, как со Славкой тем развелась, теперь свободна. К нам часто заходит, Сеню оставляет. Вам надо сойтись, мальчику отец нужен. Подумай, сынок.
Эля не стала ждать, что еще скажет Гоше мать, она вошла на кухню и с улыбкой посмотрела на мужа:
– Действительно, сынок, – подумай! – повторила она последние слова Натальи Алексеевны, а потом повернулась к ней, – в самом деле, невестка, которая наставила рога вашему сыну, гораздо лучше той, за счет которой сделан этот шикарный ремонт, – она обвела рукой кухню с новой техникой. – Я ухожу, а ты, Гоша подумай. У тебя есть ровно тридцать секунд, чтобы принять решение. Если ты сейчас не идешь со мной, то завтра я пришлю твои вещи с курьером.
Эля ушла. Гоша явился через два часа. За это время она уже успела собрать все его вещи. Их оказалось очень много, поэтому, чтобы уложить все в два больших чемодана и пару дорожных сумок, Эля воспользовалась вакуумными пакетами.
– Отлично, – сказала она, открыв ему дверь, – не придется тратиться на курьера.
– Подожди, нам надо поговорить, – Гоша попытался войти в квартиру.
–Нам уже не о чем говорить. Ключи от машины отдай, пожалуйста.
– А на чем я все это повезу? – спросил он.
– Вызови такси.
Когда Гоша получил повестку в суд, Эле позвонила свекровь.
– Имей в виду, бизнесменша ф\игoвa, Гоша подал иск на раздел имущества. Так что ты нам платить замучаешься – половина бизнеса Гоше принадлежит, так что один магазин нам отдашь. И машины обе делить будем. Ты еще слезами умоешься! И на алименты не рассчитывай – три копейки получать будешь.
Развелись они только через два месяца, а вот с разделом имущества суд разобрался быстро. Оказалось, что перед тем, как выйти замуж за Георгия, Эля переоформила фирму на свою мать. Машина, на которой ездил Гоша, была куплена Элей до брака. А ее новый автомобиль стоял на балансе фирмы, в которой она числилась директором.
Так что с чем пришел Гоша в квартиру Эли, с тем и ушел.
Наталья Алексеевна, услышав решение суда, так возмущалась и кричала, что ее вывели из зала.
А Маргарита, вскоре вышла замуж за владельца сети станций техобслуживания, но сына в новую семью забирать не стала – оставила отцу.
Так что теперь у Натальи Алексеевны много работы – надо накормить и обстирать трех мужчин. А еще и убрать за ними
Эля сидела на кухне, пила кофе и смотрела в окно. За последние два месяца она прошла через всю гамму эмоций: от унижения и злости до освобождения и спокойствия. Боль ушла быстро – оказалось, что больше всего её держали не чувства к Гоше, а привычка. Привычка быть «женой», привычка делить с кем-то быт, обсуждать планы на выходные, вместе ужинать. Но стоило ей подумать, как именно Гоша поступал, как мгновенно возвращалось холодное равнодушие.
Лиля привыкала к новой жизни без папы. Девочка часто спрашивала, где он, почему не звонит, но Эля отвечала просто:
– Папа теперь живет в другом месте. Но он тебя любит.
Хотя самой ей в это не верилось. За всё это время Гоша позвонил дочери один раз, на день рождения, и то разговаривал минуту, сказав, что купит подарок, когда увидятся. Но встречи так и не случились.
Свекровь после суда звонила еще несколько раз, угрожая судами, жалуясь на жизнь, говоря, что Эля разрушила семью. Но Эля лишь спокойно повторяла:
– Наталья Алексеевна, у вас теперь своя семья. Желаю вам здоровья. До свидания.
Потом она заблокировала её номер.
Гоша пытался устроиться к друзьям на работу, но надолго нигде не задерживался. Его раздражало, что он больше не может рассчитывать на деньги Эли, а алименты, которые ему назначили, «съедали» значительную часть его зарплаты. Но Эля не волновалась – всё официально, всё через бухгалтерию, всё под контролем судебных приставов.
Через три месяца после развода Эля впервые почувствовала настоящее облегчение. В воскресенье она проснулась без чувства тревоги, без страха, что снова будет ссора или унижение. Она с Лилей пошли в кафе на завтрак, потом в парк, катались на пони, ели мороженое. По дороге домой Лиля уснула прямо в коляске, и Эля подумала, что жизнь, оказывается, может быть очень простой и счастливой, когда рядом нет человека, который постоянно разрушает твое спокойствие.
К концу года Эля открыла третий магазин. Она часто слышала от знакомых:
– Ну вот, Эля, ты без мужа осталась, а всё одна тянешь. Тяжело, наверное?
А она лишь улыбалась:
– Тяжело было, когда он был рядом. Теперь – нет.
Однажды, выходя из офиса, она увидела возле своей машины Гошу. Он стоял в поношенном пальто, помятый, с седыми волосами на висках. За эти месяцы он сильно сдал. Эля даже почувствовала укол жалости, но тут же прогнала это чувство.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она спокойно.
– Эля, поговори со мной. Я понял, что был неправ. Я всё осознал. Дай мне еще один шанс.
– Гоша, ты всегда осознаешь только тогда, когда остаешься у разбитого корыта, – ответила она.
– Но мы же семья…
– Нет, Гоша, мы никогда не были семьей. Я была твоим банкоматом, твоей гарантией спокойной жизни. Семья – это про любовь, поддержку и общие цели. У нас этого не было. Иди, пожалуйста.
Он опустил глаза, что-то пробормотал и медленно побрел по парковке. Эля смотрела ему вслед и понимала – больше он её не тронет. Ни словами, ни действиями.
Через месяц она узнала от общих знакомых, что Гоша вернулся к Рите. Та жила теперь в съемной квартире, новый муж быстро её бросил, и она снова приняла Гошу, но уже без восторга, больше из удобства – вдвоем было легче оплачивать жилье.
А Эля продолжала жить своей жизнью. Лиля росла умной и доброй девочкой, и с каждым днем Эля убеждалась: лучше быть одной, чем рядом с человеком, который только тянет вниз.
Иногда, поздними вечерами, она сидела на балконе с чашкой чая, смотрела на городские огни и думала о будущем. Ей больше не хотелось замуж любой ценой, не хотелось просто «быть при ком-то». Теперь она мечтала только о том, чтобы её дочь была счастлива, а бизнес – стабилен. А всё остальное придет тогда, когда будет нужно.
В один из таких вечеров Лиля подошла к ней, сонная, с растрепанными волосами, обняла за шею и прошептала:
– Мамочка, я тебя люблю. Ты у меня самая лучшая.
Эля закрыла глаза и почувствовала, как уходит последняя боль. Ведь всё, что ей действительно было нужно – это любить и быть любимой. И этого у неё было более чем достаточно.
