Ты правда думаешь, что я поеду с тобой на море?
Как будто он перестал видеть в ней женщину. Женщину, которая когда-то смеялась так звонко, что на неё оборачивались прохожие. Женщину, глаза которой сверкали любопытством к жизни. Женщину, полную желаний, планов, надежд.
— Ты действительно считаешь, что я поеду с тобой на море? В таком виде? — голос Сергея прозвучал спокойно, но за его словами Наталья ощутила холодное пренебрежение. Он даже не оторвался от экрана телефона, только бросил на неё короткий взгляд, скользнувший по её телу и оставивший ощущение грязного пятна. — Мы едем с коллегами, Наташа. Мне будет стыдно появляться с тобой на пляже. Давай оставим это на другой раз.
Он произнес это так буднично, словно сообщал расписание автобуса.
Наталья застыла перед зеркалом. Рука с помадой замерла в воздухе. Мягкое утреннее солнце освещало её лицо, и она увидела в отражении не себя, а какую-то чужую женщину с потухшими глазами. Когда-то эти глаза сверкали жизнью, когда-то губы часто и искренне улыбались. А теперь… Теперь она едва узнавала своё отражение.
— Что молчишь? — Сергей не поднял глаз от телефона. — Сама себя видела в зеркало? Вот именно. Даже накраситься нормально не можешь.
Её рука дрогнула, и ярко-красная помада оставила неровную полосу на щеке, как кровавый шрам.
— Ладно, — выдавила она, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли. — Езжай один.
— Вот и молодец, — кивнул он, поднимаясь. — А то что подумают коллеги? У них жёны — будто со страниц журналов.
Он ушёл в спальню собирать чемодан, а Наталья продолжала стоять, смотря в зеркало. Она слышала, как он методично раскладывает вещи, как гремит молнией чемодана. Когда-то его уверенность казалась ей привлекательной, но теперь эта же уверенность давила на неё каменной плитой, лишая воздуха.
Вечером, когда он уехал, Наталья долго сидела на кухне, уставившись в окно. За стеклом моросил дождь, превращая свет фонарей в размытые золотые пятна. Её мысли крутились вокруг одной фразы:
«Мне стыдно с тобой».
И память тут же доставала из глубин другие его слова, словно острые ножи:
«Ты хоть понимаешь, как изменилась?»
«Опять ешь сладкое? Хватит уже.»
«Надень что-то приличное, лезешь из всех швов.»
Каждое такое замечание оставляло шрам внутри неё. Со временем она научилась молчать и улыбаться в ответ, делая вид, что ничего не слышит. Но каждый раз в ней будто что-то ломалось.
Она подошла к холодильнику, открыла дверцу. Там стоял кусок её любимого торта с карамелью. Обычно она доедала его ночью, чтобы заглушить тоску сладостью. Наталья взяла торт в руки, посмотрела на него несколько секунд, а потом решительно выбросила в мусорное ведро.
— Хватит, — произнесла она вслух. Её голос прозвучал чужим, но удивительно твёрдым. — Хватит жалеть себя.
Телефон завибрировал. Сообщение от Ларисы, старой школьной подруги:
«Как дела? Может, встретимся?»
Наталья посмотрела на экран, потом на свои руки и вдруг набрала ответ:
«Давай. Только не кафе. Пойдём в бассейн?»
Через два дня она стояла в раздевалке бассейна, сжимая в пальцах тонкие бретельки купальника. Сердце билось быстро. Она чувствовала себя уязвимой и обнажённой, хотя ещё не вышла к воде. Купальник безжалостно выделял каждую складочку, каждый изгиб, который она привыкла прятать под просторной одеждой.
— Ну что ты стоишь, как вкопанная? — Лариса уже стояла рядом, подтягивая на бёдра свой строгий чёрный купальник. — Пошли быстрее! Вода ждёт.
— Может… в другой раз? — Наталья прижала руки к животу. — Я не могу…
— Можешь, — отрезала Лариса и решительно развернула подругу к двери. — Помнишь, как в школе мы всех обгоняли в бассейне? Мы были лучшими в секции! Ты всё сможешь, Наташ.
Первые минуты в воде были адскими. Мышцы горели, дыхание сбивалось, сердце стучало в ушах. Но постепенно тело начало вспоминать забытые движения, а вода мягко обнимала и поддерживала её, словно добрая подруга, которая всегда рядом, как бы ты ни выглядела.
— Молодец! — Лариса радостно хлопнула её по плечу, когда они выбрались на бортик. — Завтра снова ждём тебя.
Наталья только кивнула. Внутри зарождалось странное, давно забытое чувство — гордость за себя. И тепло. Тепло, которое исходило не от кого-то другого, а от неё самой.
Так началась её новая жизнь. Каждое утро она отправлялась в бассейн, днём работала в библиотеке, где трудилась вот уже пятнадцать лет, а вечером снова шла плавать или гулять быстрым шагом по парку. Сергей звонил редко. Обычно, чтобы похвастаться своим отдыхом:
— Представляешь, какие здесь девушки? Фигуры, загар… Тебе бы тоже не помешало.
Наталья слушала его без эмоций. Внутри больше не росла обида — только решимость. Она заметила, как старые джинсы стали болтаться на талии. Пришлось купить новые — на размер меньше.
— Наталья Сергеевна, вы прямо светитесь! — сказала ей однажды молодая коллега в библиотеке. — Неужели влюбились?
Она лишь улыбнулась в ответ. Нет, она не влюбилась. Она просто начала возвращать себе себя.
Лариса уговорила её записаться в группу «Танцы после пятидесяти». Сначала Наталья смеялась и отнекивалась:
— Какие танцы? Ты с ума сошла? Я и так еле хожу.
— А ты попробуй, — подмигнула Лариса. — Понравится — спасибо скажешь.
И Наталья попробовала. На первом занятии она с трудом запоминала движения и постоянно сбивалась с ритма. Но вокруг были такие же женщины — кто с полной талией, кто с артритом в коленях, кто с сединой в волосах. И все они смеялись, радовались, танцевали. Никто не осуждал, не сравнивал, не оценивал.
— Знаешь, что самое главное? — как-то сказала им инструктор Алла Петровна, высокая женщина с идеально прямой спиной и глубокими морщинами в уголках глаз. — Не позволяйте никому украсть вашу радость. Ни мужьям, ни детям, ни обществу. Ваша радость — это ваша сила.
Эти слова прочно засели в её душе.
Сергей вернулся с моря загоревший, довольный собой. Принёс ей магнитик и баночку крема для похудения.
— Вот, — сказал он с гордостью. — Самый эффективный крем. Специально для тебя.
Наталья взяла пакет, кивнула, поблагодарила. А когда он вышел из комнаты, выбросила крем в мусорное ведро, не раздумывая.
Через неделю он нахмурился, разглядывая её:
— Ты изменилась. Что случилось?
— Ничего особенного, — она застёгивала спортивную сумку. — Я просто живу.
— Опять куда-то идёшь? — в его голосе звучала досада.
— На танцы.
— Танцы? Ты серьёзно? В твои годы? И с твоей фигурой?
Раньше подобные слова вгоняли бы её в стыд и боль. Но не сегодня.
— Именно так, — спокойно ответила она. — Потому что мне это нравится.
Он попытался рассмеяться, но смех оборвался. Он протянул руку, чтобы обнять её, но Наталья мягко отстранилась.
— Это уже не про обиду, Серёжа. Просто я больше не позволю тебе так со мной обращаться.
Лето пришло незаметно. Тёплое, наполненное запахом цветов, шумом листвы и пением птиц. Однажды утром она сказала:
— Я уезжаю на море.
— Что? Куда? — он даже поперхнулся кофе.
— В Анапу. С девочками из нашей группы. На две недели.
— Без меня? Ты одна поедешь?
— А почему бы и нет? Ты же ездил.
— Но это другое!
— Что «другое»? — она посмотрела ему прямо в глаза.
Он промолчал.
Море встретило их мягким бризом и тёплыми волнами. Наталья с Ларисой и другими женщинами арендовали уютный домик недалеко от пляжа. Утром они плавали, днём гуляли, а вечером пели песни на веранде.
Она впервые за много лет чувствовала свободу. Ей было хорошо просто быть. Без оглядки. Без страха. Без стыда.
— Девочки, селфи! — радостно крикнула Марина, самая младшая в группе. — Такой момент нельзя не запечатлеть!
Они выстроились у моря, обнявшись, смеясь и закрывая глаза от яркого солнца. Наталья не думала, как она выглядит в купальнике. Ей было всё равно. Она просто была счастлива.
Через два дня на пляже появился Сергей. Растерянный, словно мальчик.
— Я увидел фото, — пробормотал он. — Ты такая красивая… Я испугался, что потеряю тебя.
Она посмотрела на него спокойно. Она действительно изменилась. Но не только внешне. Главное изменение произошло внутри.
— Зачем приехал, Серёжа?
— Я… Я скучал. Я был неправ. Прости меня.
Наталья молчала, глядя на бескрайнее море. Волны откатывались от берега, оставляя тонкие белые следы на песке.
— Знаешь, — наконец сказала она, — и я была неправа. Позволяла тебе так со мной обращаться, считала это нормальным. Но это не нормально, Серёжа. Любовь — это не стыд. Любовь — это гордость, поддержка, радость за другого.
— Я могу измениться, — взмолился он, сжимая её руку.
Она не отняла руку, но и не сжала его пальцы в ответ.
— Может, и можешь. Только меняйся не ради меня, а ради себя. А я… я буду рядом, если увижу, что ты действительно меняешься. Но назад к прошлому я не вернусь. Никогда.
Вечером они сидели с подругами на берегу. Море шумело, звёзды сверкали над головой, а воздух пах солью и свободой.
— За нас! — подняла бокал с соком Алла Петровна. — За женщин, которые не боятся начать сначала!
Наталья улыбнулась, глядя на своё отражение в воде. В нём она видела себя прежнюю, себя настоящую и себя будущую. И все они — все эти её «Я» — улыбались ей в ответ.
