Тася вопросительно посмотрела на мужа:

– Сеня, что делать будем? Я ведь уже не девочка, рожать в тридцать семь лет – это все-таки риск. А ребенка еще и вырастить надо.

– Не переживай, сейчас роды в твоем возрасте – не редкость, а вырастить успеем. Мне еще сорока нет, а когда будет шестьдесят, парню уже двадцать стукнет – вполне взрослый, самостоятельный человек. Так что давай, не нервничай, больше отдыхай, мы с Алиской тебе во всем помогать будем, – сказал Арсений.

– А почему ты сказал «парень», а вдруг родится девочка? Ты не расстроишься?

– И девочка тоже хорошо. Алиске уже пятнадцать, через два года поступит в университет, у нее начнется новая жизнь, где нам не всегда будет место. А потом того и гляди замуж выйдет. И что? Останемся мы с тобой одни. А так у нас будет вторая молодость – первый шаг, первое слово, первый класс. Здорово! – мечтал Арсений.

– А когда Алисе скажем? – спросила Тася.

– А хоть сегодня, – ответил муж.

– Нет, давай пока подождем, мало ли что, – попросила она.

– Вот она обрадуется! – сказал Арсений.

Но Алиса не обрадовалась. Услышав, что мама уже на третьем месяце беременности, девочка не смогла сдержать возмущения:

–Вы с ума сошли? Вы ведь уже старые! Вам одной меня мало? Зачем нам в доме все эти соски, пеленки и памперсы? Вы меня спросили? А я, между прочим, хочу остаться одна! Вы представляете, сколько на ребенка денег надо? А если я на бюджет не поступлю? Класс! Вместо того, чтобы зарабатывать мне на обучение, ты, мама, будешь сидеть в декрете и нянчиться с ребенком!

– Высказалась? – спросил отец. – Отвечаю на твои вопросы. Сколько иметь детей и когда их заводить, взрослые люди решают сами, и ничье мнение им не нужно. Теперь насчет денег. Я достаточно зарабатываю, чтобы содержать свою семью. В долг ни у кого не беру. Далее – о твоем обучении. Значит, у тебя есть дополнительный стимул за два года подтянуть свои знания и поступить на бюджет, потому что оплачивать твое обучение я не собираюсь. И не потому, что не хватает денег, а потому, что ты не прикладываешь усилий к учебе в школе. Меньше гуляй, больше сиди за уроками – у тебя еще два года впереди. Кстати, репетиторов тебе мы оплачиваем и рассчитываем, что не просто так спускаем деньги.

Алиса надулась и ушла в свою комнату.

Тася расстроилась – она не ожидала такой реакции дочери.

– Может, мы напрасно решились на это? – спросила она мужа.

– Не переживай, все хорошо. А Алиске характер подправить надо, и лучше сделать это сейчас. Эгоистка выросла, – ответил Арсений. – Об одном жалею: надо было раньше второго ребенка рожать, а может, и третьего. Тогда бы Алиса такой не была.

После этого вечера Алиса почти не разговаривала с родителями. Скупо отвечала на вопросы, поужинав, уходила в свою комнату и плотно закрывала двери. Она все еще надеялась, что этот «бойкот» с ее стороны вынудит родителей избавиться от ребенка.

Она никому не рассказывала о том, что происходит дома, поделилась проблемой только с самой близкой подругой – Ксюшей. А та подсказала ей способ, как воздействовать на родителей.

Однажды в пятницу Тася пришла домой и увидела на кухонном столе записку: «Если вам ваш новый ребенок дороже меня, я ухожу из дома. Меня не ищите».

Тася сразу же позвонила мужу, затем классному руководителю Алисы, чтобы узнать адреса и телефоны ее одноклассников – родители рассчитывали, что дочь прячется у кого-нибудь из них. Тася и Арсений съездили по нескольким адресам, но Алисы там не было. Обратились в полицию. Наконец к вечеру инспектор все-таки вытащила из подруги адрес, того места, куда уехала девочка. Это была дача одного из родственников Ксении. Дом находился в деревне в сорока километрах от города.

Арсений поехал туда один, потому что Тася очень сильно перенервничала и он упросил ее остаться дома.

Сорок километров – небольшое расстояние, но зимой может случиться всякое. Арсений благополучно доехал до поселка, но дорога, ведущая к деревне, была почти вся засыпана после вчерашнего снегопада. Последние пять километров Арсений ехал почти полчаса, несколько раз съезжая в кювет и выбираясь оттуда.

Тася, оставшаяся дома, не могла даже позвонить мужу, потому что забыла сумку с телефоном у него в машине. Она нервничала, думала, привезет ли муж Алису или след снова окажется ложным.

Неожиданно ей стало плохо – закружилась голова, заболел живот, поднялась тошнота. Женщина потеряла сознание. Сколько она так пролежала, Тася не знала, но она пришла в себя от сильной боли.

Женщина с трудом дошла до входной двери, открыла ее и позвонила соседке. Та сразу же вызвала скорую помощь.

Арсений привез Алису домой. Поговорив с соседкой, он запер дочь в квартире и поехал в больницу.

– Поздно привезли. Большая кровопотеря. Мы не смогли ничего сделать. Примите наши соболезнования, – сказал врач, который вышел в Арсению.

Мужчина вернулся домой. Алиса с чашкой чая и бутербродами сидела в кресле и смотрела какой-то сериал. Арсений выключил телевизор и молча прошел в спальню.

На следующий день он снова не сказал дочери ни одного слова. А к вечеру приехала мать Арсения – бабушка Роза. И от нее Алиса узнала, что матери у нее больше нет. Отец с дочерью по-прежнему не разговаривал, даже не смотрел на нее.

После всех траурных мероприятий он собрался и куда-то уехал.

Алиса накануне отъезда отца случайно услышал фразу, которую он сказал своей матери: «Видеть ее не могу». Она поняла, что речь шла о ней.

После отъезда отца Алиса стала жить с бабушкой Розой, которая готовила, стирала, ходила в магазин. О том, что убирать квартиру будет Алиса, бабушка сказала ей в первый же день. Она же выдавала девочке некоторую сумму в качестве карманных денег, строго оговорив, на что они могут быть потрачены. Разговаривали бабушка и внучка только на бытовые темы.

Алиса знала, что отец присылает деньги, но где он живет и чем занимается, девочке было неизвестно, а спрашивать у бабушки она не хотела.

А Арсений уехал в Мурманск, поступил на одно из рыболовных судов. Работа была нелегкая, но ему сейчас нужна была именно такая. Через три года он уволился с судна, устроился работать здесь же в порту электриком, женился на женщине с двумя детьми и стал воспитывать ее сыновей. Где и как живет его дочь Алиса, он не знал и не хотел знать.

А Алиса окончила школу, но поступить в университет не смогла – не хватило баллов. Стала учиться в колледже. Жила по-прежнему с бабушкой. Когда девушка окончила второй курс, ей исполнилось восемнадцать лет. На следующий день – это была суббота – бабушка разбудила Алису.

– Вставай, мне надо с тобой поговорить.

Когда Алиса умылась и села в кресло, бабушка ей сказала:

– Я обещала твоему отцу, что буду жить с тобой до тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать. Я свое обещание выполнила. Сегодня я уезжаю. Вот документы на эту квартиру – она твоя. Вот коммунальные счета – их надо оплачивать ежемесячно. Вот банковская карта – на нее еще два года, пока ты учишься, будет приходить твоя пенсия. Сюда же отец переводил алименты, но теперь их не будет. Сейчас на карте восемьдесят шесть тысяч. Этого тебе должно хватить, пока найдешь себе работу. Не тяни с этим – деньги закончатся быстро.

Бабушка взяла дорожную сумку и пошла к выходу.

– Да, – остановилась она, – мой тебе совет: квартиру не продавай. Впрочем, живи, как знаешь.

Алиса сидела одна в большой трехкомнатной квартире и думала, что все могло бы быть по-другому: рядом были бы папа и мама, и по квартире бегал малыш, которому сейчас уже было бы почти три года.